Во время войны труженица тыла Зоя Журавлева потеряла почти всю семью

Труженица тыла поделилась воспоминаниями о самом трудном времени своей жизни.

— Мы были подростками, когда началась война. Но уже с 1939 года, когда многие старшие ушли на финскую войну, в том числе мой двоюродный брат, в Архангельске стало ощущаться, что наступает тяжелое время.

Начались перебои в снабжении, приходилось стоять в очередях за хлебом, промышленными товарами. Уже много десятилетий спустя я узнала, что именно с 1939 года началось ускоренное формирование мобилизационных запасов: продовольствия, одежды для нашей армии. Страна готовилась к войне.

Но именно в 1941-м ее дыхание ощутили наиболее остро. И дело было даже не в том, что на прилавках уже ничего не было (помню, лишь какие-то сухофрукты в самые первые месяцы еще лежали), были введены карточки, — стало как-то холодно и темно. Пошли первые похоронки, стали привозить раненых, ушли на фронт мужчины. Нашу 23-ю школу сразу передали под госпиталь, а нам пришлось учиться уже в третью смену — на улице Комсомольской.

Уроки заканчивались в 9 вечера, и по темному Архангельску мы шли по домам. Меня ждала трехлетняя сестра. Я несла ей малюсенький кусочек хлеба, который нам выдавали в школе… Она умерла от голода в 1942 году…

Я была уже достаточно взрослая, и нас всем классом летом отправляли в колхоз, где мы работали до самой поздней осени. В деревнях на полях были все — от мала до велика… И колхозники, и единоличники — тут никто не остался в стороне от общего дела…

Анна Степановна Бычихина, учительница, которая сопровождала наш класс, тогда молоденькая девушка, читала нам фронтовые письма своего жениха. Совсем недавно я узнала, что она прожила долгую жизнь, работала в интернате, отмечена наградами и осталась верной своей любви. Ее жених погиб на фронте.

Нам в деревню шли письма из Архангельска. Помню, как мы все переживали после известий, что бомбят город, что он горит, а на улицах лежат убитые. Но мы были полны единой мыслью, что все равно Победа будет за нами. Особенно почувствовали это, когда разгромили немцев под Москвой, а И. В. Сталин остался в столице. Слухи ходили разные, но своему правительству мы верили!

Тогда каждый как мог приближал Победу — и совсем маленький ребенок, и дряхлая старуха. Мы все жили этой верой. Поэтому и не до учебы было: сначала колхозы, а потом пошла работать на телефонную станцию — на место ушедшей на войну Лидии Григорьевны Вдовиной, ставшей снайпером, подруги Розы Шаниной. Их четыре комсомолки было.

А рядом — потери родных, друзей, знакомых. Страшный архангельский голод… Я потеряла почти всю семью: отца, бабушку, брата, сестру. Мама стала инвалидом, а другой сестре пришлось уже в десятилетнем возрасте работать в колхозе, потом в артели, там, где теперь Троицкая церковь. Делала кружки, другие изделия из металла для фронта. Ее так и не признали тружеником тыла: архивы сгорели, свидетелей не найти, а по возрасту (она 1932 года рождения) не положено…

Но что никогда не забуду — это день Победы. Вроде бы знали, видели, что наша Красная армия гонит врага, уже в Германии, но это был особый день.

Я не слышала, когда объявили Победу. Шла, как обычно, по проспекту Павлина Виноградова рано утром на работу. День был хороший, теплый, то солнышко выглянет, то дождик брызнет. А пришла к закрытым дверям, мне вахтер сказал: «Что стоишь? Мы победили! Победа!»

А потом что началось… Весь город высыпал на улицы, все нарядные, кто что нашел, то и надел… Красные флаги, портреты Верховного главнокомандующего… Слезы, улыбки… Это неповторимое чувство, мы были все вместе, жили одним порывом… Скажу, что люди сразу после войны стали добрее, все друг другу помогали, вместе держались.

Народ валил на площадь Профсоюзов. Там стихийно возникали митинги, люди обнимались, пели песни. Это непередаваемое чувство в моем сердце сохранилось до сих пор: площадь полна народу, все поют и пляшут, прямо в лужах, что образовались после дождика. Брызги — во все стороны. Это были брызги радости, а от слез или от луж — не разберешь…

Брызги радости из лужи

Разлетались над толпой.

В ней пляшет женщина,

ждет мужа,

Не убитого войной.

А народ не умолкает

И плясать ей помогает.

Шутки, смех,

кругом ликуют,

День Победы знаменуют!

Я была участником и свидетелем того, как Архангельск жил, трудился, ждал и праздновал Победу. Как плясала в луже наша работница, кроссировщица Архангельской телефонной сети Анна Павловна Мухамедзанова. Она дождалась своего Коленьку.

Не забыть и «макарки», которые встречал город на пристани за Макаровскими банями, с отцами, братьями, мужьями, возвращавшимися с фронта. Долго возвращались, не всех сразу демобилизовали. Мой муж Евгений Петрович Журавлев, прошедший войну от Сталинграда в морской пехоте, вернулся лишь после того, как передали обратно Англии линкор «Архангельск», на котором он встретил Победу.

Низкий поклон всем, кто прошел эти тяжелые для страны годы, защищая нашу родную Отчизну!