Юрий Барашков презентовал в Архангельске новую книгу «Мне мама не велела»

Одна из них прошла в Северном морском музее.

Родина тянет

Сегодня Юрий Анатольевич проживает во Франции, но признается: в душе он навсегда архангелогородец. Поэтому и разговор с земляками главный герой вечера начал с признания в любви к малой родине.

— Я счастлив, что снова в Архангельске! Иду по улице — тисканье постоянное. Это фейерверк! Я за этим и приехал, — признался Юрий Барашков. — Я сижу на «диком Западе», и родина тянет меня со страшной силой! Когда живешь в Архангельске, этого не понимаешь.

По признанию архитектора и краеведа, именно мощь притяжения Отечества послужила толчком к созданию новой работы «Мне мама не велела». В ней — воспоминания, оформленные в автобиографические эссе. На обложке — возрастной ценз 18+: сборник содержит ненормативную лексику. Как объясняет сам Юрий Анатольевич, без «неприличных вещей» он никак не мог обойтись — все эпизоды, помещенные в книгу, оказали влияние на автора, а потому ему хотелось показать их правдивыми, без малейшей корректировки. «Я не полировал факты и не стремился к идеальной версии», — пишет Барашков в предисловии.

— Уже есть первые отзывы, — похвастался участникам встречи Юрий Анатольевич. — Например, моя студентка Танечка пишет: «Такая книга получилась, над которой и смеется, и плачется, и хочешь в одном месте выйти в окно».

Рассуждая о своем творчестве, автор перевел разговор на тему важности чтения и величия родного языка. По его словам, литература делает человека лучше, а если она на русском — то обогащает с удвоенной силой.

— Раньше я никогда толком не читал: за суетой, преподаванием (Юрий Барашков — профессор, долгое время преподавал в САФУ. — Прим. ред.) было некогда. Возьму книгу — не довожу до конца. А сейчас у меня принцип: если начал — дочитать. И теперь я чувствую себя интеллектуалом большим! Хожу по улице и ощущаю себя человеком. Я начитанный! — поделился герой встречи. — И кроме того, я открыл для себя русский язык, его величие. Повседневно я слышу французский, мы всегда упиваемся: это язык любви… Французский язык для меня привлекателен в исполнении Мирей Матье, например. А русский — универсальный. Из него можно лепить!

400 лучших открыток

Как известно, Юрий Барашков многие годы коллекционировал открытки с видами старого Архангельска. По словам ученого, эта страсть послужила отправной точкой для создания всех его печатных работ.

— Для меня это была целая эпоха. Когда Архангельску исполнилось 400 лет, я их выставил в Музее изобразительных искусств. И плакат к выставке сам оформил: «400 лучших открыток из коллекции Барашкова». А у меня всего была 401! — смеясь, поделился Юрий Анатольевич. — Я жалею, что не придавал значения тому, из чьих рук эти открытки получал. Ходил на фанатизме, ко всем на улице приставал: «У вас нет открыток старого Архангельска?» Уже по занавескам на окнах научился определять, в какой квартире они могут быть. Раньше ведь двери в подъезды распахнуты были — заходишь, стучишься: «У вас нет открыток старого Архангельска?..» И знаете, люди никогда не просили за них деньги, отдавали просто так. Вот такой менталитет у архангелогородцев!

К слову, сегодня дело отца продолжает сын Михаил Барашков. Благодаря ему открытки с видами старого города, когда-то отправленные в различные уголки страны и мира, возвращаются на родину.

Писательский труд влюбил в людей

Помимо новой книги на встрече Юрий Барашков представил свои ключевые работы: «Ностальгия по деревянному городу», «Архангельск. Архитектурная биография», «Арктические конвои в настроении Гленна Миллера» и другие. Каждая из них связана с воспоминаниями автора о городе и его жителях.

Юрий Анатольевич рассказал, как писательский труд влюбил его в людей.

— Я был помешан на архитектуре, но постепенно начал влюбляться в людей, живущих в городе. Поэтому, например, книга «Ностальгия по деревянному городу» нашпигована редкими фотографиями. В самом начале — Соломбала, улица Краснофлотская, там на углу группа архангелогородцев на фоне магазина, над входом в магазин — балкон, а там сидят морские офицеры за накрытым столом. Эта книга по архитектуре, но начинается с такого человеческого снимка, — поделился ученый.

Обожал Юрий Анатольевич, как делится, и своих студентов. Специально для них он издал двухтомный труд по истории архитектуры. Автор обратил внимание на обложку первого тома: на ней рядом с древнегреческим Парфеноном соседствует шедевр деревянного зодчества — северный тройник (комплекс из зимнего теплого храма, летней церкви и колокольни).

— Это мое личное открытие — у нас не хуже. Это лейтмотив издания. А заканчивается двухтомник послесловием «Памятники архитектуры Архангельской области», — подчеркнул герой встречи.

«Помню вкус американской тушенки»

Отдельно Юрий Барашков остановился на книге «Арктические конвои в настроении Гленна Миллера» — уникальном издании, в которое вошли рассказы наших земляков — участников северных конвоев и письма западных ветеранов, присланные автору со всех концов света.

— Я помню войну, помню 22 августа 1942 года, когда немцы впервые бомбили Архангельск. Помню иностранных моряков на улицах города и вкус американской тушенки. Эта тема сидела во мне, и я чувствовал потребность воздать должное той масштабной помощи, которая оказывалась СССР союзниками в годы войны, — подчеркнул Юрий Анатольевич.

Он добавил: когда готовился к встрече, отыскал среди страниц листок — письмо архангелогородки, отправленное автору после издания книги. Отец женщины работал на Экономии — принимал и собирал американские грузовики Studebaker, которые приходили по ленд-лизу в Архангельский порт.

— В письме есть один потрясающий момент. У ее отца были золотые руки, и к нему обратилась настоятельница церкви на Вологодском кладбище — там нужно было ремонтировать кресты. Наша землячка рассказывает, что, будучи ребенком, видела принесенные домой запасные габаритные огни для машины Studebaker — красные и оранжевые, а потом — крест, оформленный этими стеклышками. Так вот на кладбище на крестах были цветные стеклышки с американских автомобилей. Представляете, какой нюанс! — поделился Барашков.

Еще одну трогательную историю, связанную с арктическими конвоями, Юрий Анатольевич рассказал про английского ветерана Артура Фаулэра. С ним у архангельского ученого завязалось общение по переписке, в ходе которого он подарил новому товарищу книгу «Ностальгия по деревянному городу». В 2003 году участник конвоев приехал в столицу Поморья в поисках своей первой любви, захватив с собой презентованное издание, испещренное пометками: среди размещенных на страницах фотографий он искал дом нашей землячки, с которой познакомился в 1940-х. В годы войны Артур Фаулэр служил в английской радиочасти, которая квартировалась в Архангельске, и дружил со студенткой инфака пединститута Ниной Томиловой. Девушка жила на улице Свободы.

— И что вы думаете? Мы отыскали эту женщину. Перекопали весь Архангельск, а оказалось, что она живет в Кривом Роге, — рассказал Юрий Барашков. — Мы обратились в передачу «Жди меня», и она объявилась. Такая лапочка — стройная, точно юная!

Передача состоялась, и герои этой истории еще несколько дней провели вместе в Москве.

Дом над Двиной

«Дом над Двиной» Евгении Фрезер — книга, которая оставила глубокий след в судьбе архитектора и краеведа. Технический перевод издания сделала сотрудница библиотеки имени Н. А. Добролюбова Татьяна Клушина, а Юрий Барашков — литературный.

Юрий Анатольевич был лично знаком с Евгенией Фрезер, держал связь по переписке и бывал у нее в гостях в Эдинбурге.

— Я сохранил все ее письма. Это такое выражение любви к родному городу — она вся пропитана им! — поделился герой вечера. — Когда она скончалась, я посчитал, что от Архангельска кто-то обязательно должен быть на похоронах. И перед отъездом побежал в то место, где стоял дом Евгении Фрезер, выкопал ком земли и зачерпнул бутылку воды из Северной Двины. С этим багажом и приехал…

Пожалуй, с таким восхищением, с каким Барашков отзывается об авторе архангельской саги, говорят лишь о родственных душах. Он и сам весь пропитан малой родиной, город на Двине — главный герой каждой из его книг. Что важно, как человек, влюбленный в Архангельск, Юрий Анатольевич побуждает многих местных жителей по-новому посмотреть на свой город, оценить его старинные здания и природную красоту и, может быть, тоже влюбиться…

Юрий Барашков о любви к Архангельску:

— Город преображается, становится чище, благоустроеннее. Масса новостроек, набережная приведена в порядок. В целом картина оптимистичная: Архангельск — комфортный для проживания город. Он компактный: я столичные города не очень люблю, потому что там много народу, метро, толпы, а тут — чистый воздух, изредка встречаешь людей — наслаждение!

В общем, Архангельск — замечательный, Париж после него — пригород! А Северная Двина — какая речища! Сена по сравнению с ней — ее исток! Я считаю, необходимо поставить в Архангельске скульптуру Северной Двины. Скульптур Сены очень много, в одном Париже — несколько. А нашей Двины нигде нет. Но ведь она достойна!

А времена года?! У нас северный город, и здесь они ярко выражены. Во Франции, например, зимы вообще нет — сопьешься, настолько это невыносимо! Какой у нас март — чистый белый снег и солнце! Лето короткое, а оттого оно — как коньяк многолетней давности, мы ценим каждый день! И белые ночи! Я так страдаю по всему этому!