10 лет назад в Архангельске появился локальный бренд «Доска Треска»

Каждый навеян жизнью в поморском крае, красотой его природы, богатством культуры и теплотой людей.

Идея создания «Доски Трески» выросла из обиды за родной город: 10 лет назад четверо друзей из Архангельска задались вопросом, почему его чаще ругают, чем хвалят, замечают проблемы, но закрывают глаза на достоинства. И решили исправить несправедливость, показать богатство Севера и его столицы.

Оно кроется в удивительных закатах и неповторимых белых ночах, разукрашенном сполохами небе, расцвеченных морошкой и клюквой полях, уникальной старинной архитектуре и самобытном народе… Да много в чем еще — что зримо или живет внутри, у сердца.

Мы поговорили с основателями бренда Максимом Пушкиным, Максимом Лещенком и Денисом Качановым о том, как начиналась история без тоски, почему местный колорит становится трендом и как создаются вещи со смыслом.

— Расскажите, как рождался бренд «Доска Треска»?

Денис Качанов: Вообще все родилось на основе негативных отзывов об Архангельске. Мы сидели в баре и обсуждали, что зря люди ругают его, поэтому решили показать, что он хорош! Было обидно за родной город.

Я предложил выпустить кепку с надписью «Архангельск». А ребята закинули идею сделать целый бренд, посвященный Северу. И название сразу же придумали: за основу взяли известное выражение про город доски, трески и тоски и выбросили из него последний элемент.

Максим Лещенок: В 2015 году, когда мы начинали, словосочетание «уездный город» в отношении Архангельска было нарицательным: складывалось ощущение, что все уезжают. Поэтому идея всем откликнулась. Да, может, где-то мосточки разбитые, тут не то и здесь не так, но город — классный! Не устану повторять!

Уже на следующий день после этой встречи мы обсуждали экономические вопросы, нюансы производства. У меня был друг в Санкт-Петербурге, который уже делал свой бренд одежды, и мы обратились к нему за помощью.

Максим Пушкин поехал в Питер на завод «Красный треугольник» и заказал там первую партию свитшотов. Она оказалась отличной, а вторая и третья — уже не очень.

Максим Пушкин: Тогда мы решили всю эту историю перенести в Архангельск, чтобы контролировать качество изделий. Теперь у нас свое швейное производство в том же здании, где работает подрядчик, который делает шелкографию для «Доски Трески».

Надо сказать, первую партию мы ждали полгода, потому что производство, с которым мы сотрудничали и в которое вложили все свои деньги, посреди процесса изготовления наших вещей ограбили.
У нас были заказаны теплые свитшоты с начесом, и вместо января мы выпустили их в мае. Лето было холодным, к нашему счастью!

— Почему решили сделать ставку именно на поморскую идентичность?

Максим Пушкин: Потому что мы здесь живем и делаем то, что хорошо знакомо нам и людям, которые здесь родились и выросли, остались или уехали. Мне кажется, людей не обманешь — они чувствуют, что мы понимаем, о чем говорим.

Максим Лещенок: Поэтому у нас не появилось другого бренда, хотя мысли такие были, — точно такого же, но про другой город. Потому что знаний нет — невозможно прочувствовать другой город настолько, насколько свой Архангельск, чтобы сходу найти какие-нибудь стереотипы и обыграть их.

Мы начали с футболок с принтами «Медведь на танке», «Треска на лесовозе», надписью «Поморье», и это было всем знакомо, прикольно, весело, поэтому и зашло. А, условно говоря, про Сызрань мы так не сможем рассказать.

— Когда вы начали выпуск вещей бренда «Доска Треска», они сразу откликнулись покупателям? И как вы их реализовывали поначалу?

Максим Лещенок: Откликнулись сразу. Мы все продали уже в первый день. Помню, как сами упаковывали, наклеивали наклейку с логотипом и относили заказчикам. Люди были рады — читалось в их глазах! Это крутые ощущения.

Максим Пушкин: Расфасовывали вещи в моей съемной квартире — там был наш первый склад.

Поскольку мы все вели социально активную жизнь, работали в ночных клубах, у каждого был широкий круг знакомых и друзей, и уже до выпуска первой партии мы начали активно ее продвигать, а, когда она пришла, нам не составило труда ее продать.

Максим Лещенок: Однако у нас не было понимания, что и сколько должно стоить. Поэтому цены были очень «удобными» для покупателя. Мы делали дешево и с отличным качеством, потому что на всех этапах были сильно заморочены — и по тканям, и по нанесению принтов. Поэтому и потребитель со временем нашелся сам.

До открытия первого магазинамы реализовывали вещи «Доски Трески» в заведениях знакомых — например, в одном из архангельских хостелов, северодвинском баре.

— Можно сказать, что поначалу вы за идею работали?

Максим Пушкин: Мы до сих пор работаем за идею (смеется). Объективно наше начинание превратилось в хоть какой-то микроскопический бизнес спустя пять-шесть лет.

Максим Лещенок: Прибыль была очень маленькой. Но мы выходили на улицу, видели людей в вещах бренда «Доска Треска», и это воодушевляло. Так и дожили
до 10 лет.

— Расскажите интересные истории создания вещей со смыслом.

Денис Качанов: Интересно, что вещь, с которой все начиналось, — кепка с надписью «Архангельск» — родилась только спустя пять лет.

Максим Пушкин: Логотипы, которые вы видите на загривках одежды бренда «Доска Треска», появились в этом месте совершенно случайно — из-за того что «накосячило» производство. С самой первой партии! Логотипы должны были размещаться с внутренней стороны, а нам напечатали с внешней. Мы посмотрели, подумали: вроде классно. Так и оставили.

Максим Лещенок: Выбирать нам не приходилось — мы не имели возможности сказать: переделывайте. Нас никто не знал. В итоге этот вариант и залетел. Мы одни из первых, кто стал печатать свой бренд на внешней стороне спины.

А вообще, идеи приходят по-разному. Недавно, например, проходил детский хакатон, и для его участников мы придумали задание изобразить супергероя Помора. Дети со всей страны, из абсолютно разных регионов со своим пытким умом накидали нам столько вариантов! Где-то нафантазировали, где-то глубоко копнули и нашли довольно неочевидных персонажей. Из этого в перспективе тоже получатся новые принты для свитшотов, футболок, шоперов.

— А как «Доске Треске» удалось заполучить в партнеры «Союзмультфильм» и выпустить коллекцию с медвежонком Умкой?

Максим Лещенок: Несколько лет назад я был в музее «Малые Корелы» и там увидел персонажа Умку. Потом собрались на планерку, и все это постепенно докрутилось до коллаборации с «Союзмультфильмом» по новому мультику «Умка». Теперь этот персонаж является частью нашего северного бренда.

Максим Пушкин: «Союзмультфильм» был заинтересован в том, чтобы продвигать свойновый мультсериал. Но мы настояли на том, чтобы взять двух персонажей: нового — для детской коллекции — и Умку из нашего детства, знакомого всем по мультфильму 1969 года, — он фигурирует на взрослых вещах — для ностальгирующих.

— С одной стороны, это северный зверь, с другой — персонаж, известный всей России. В этом есть какой-то намек на то, что вы будете выходить за пределы региона?

Максим Лещенок: Есть большое желание пойти дальше, чтобы товары разъезжались по всей России. Ограничивать себя только мезенской росписью не хочется. У нас был мезенский конь — мы его пережили, пересмотрели, изобразили иначе. Но продавать хочется разные вещи, делать принты для широкой публики, чтобы любой человек, знающий русский язык, мог что-то в них почерпнуть — то, что откликнется. Например, футболка от «Доски Трески» с надписью «Сияй» продается и в Мурманске, также есть компании из других городов, которые обращались к нам с предложением взять ее на реализацию.

— Продукция «Доски Трески» пользуется популярностью у туристов или местных жителей?

Максим Лещенок: И у местных жителей, и у тех, кто уехал, и у туристов. В целом покупатели разные, но все — с активной жизненной позицией.

Максим Пушкин: У меня большое количество друзей, которые никакого отношения к Архангельску не имеют, живут в других городах, приезжали сюда по делам, в командировки и тоже покупали наши вещи. И, судя по фото в их соцсетях, они их носят. Им нравится качество.

— Многие знаменитости тоже оценили «Доску Треску».

Максим Пушкин: Да. Поскольку мы долгое время занимались организацией концертов, у нас был прямой доступ к артистам, и мы сами дарили гостям вещи от «Доски Трески». Потом они стали попадать к знаменитостям уже сами собой, без нашего участия. Например, Евгений Гришковец часто появляется на пресс-конференциях в бордовом свитшоте «Поморье».

Денис Качанов: Моя любимая история — про Диму Билана. Просыпаюсь утром 1 января, а меня завалили сообщениями: все скидывают сторис Димы Билана, который отмечает Новый год в футболке «Белые ночи»!

Рома Зверь вышел выступать на сцену в футболке «Белое море». Арсений Попов из шоу «Импровизация» позировал на фото в нашей футболке с птицей счастья — баннеры с этим снимком висели по всей стране. Это удивительно.

Максим Лещенок: У меня есть фото Сергея Безрукова, который был в Архангельске на концерте, — у него в руках пакет «Доска Треска». Много и других примеров.

— Значит, удается влюблять людей в Север. А за что вы сами его любите?

Денис Качанов: За людей в первую очередь. У нас здесь все по-настоящему.

Максим Пушкин: Есть такое понятие, которое стало мне откликаться лишь с возрастом, как место силы. Север стал для меня таковым — здесь хорошо и спокойно.

Максим Лещенок: За природу, которая супербогата, на мой взгляд: здесь можно увидеть шикарнейшие картины. Одни только ягоды — клюква, брусника, морошка — счастье! Рыбный промысел — тоже богатство. История и культура — есть что изучать. Люди просто замечательные — открытые, добрые, отчасти суровые, но в целом активные и деловитые.

Я климатически обожаю юг, но по душе мне наш Север!

— Как считаете, удается ли вам своей работой побудить людей по-другому взглянуть на свой край?

Максим Пушкин: В этом и цель. Хотелось в противовес негативным настроениям и мыслям о переезде показать, что здесь можно жить и работать. Мы очень удивились, что до нас к этому никто не пришел: это был проект, будто бы лежащий на поверхности. Но все же одно дело — просто выпустить футболку и напечатать на ней «Архангельск», а другое — развить из этого философию.

Денис Качанов: Вдохновляемся сами и очень надеемся, что вдохновляем других!