Ашот Галстян более 30 лет ремонтирует обувь и шьет крошечные ботиночки-сувениры
Его уютная мастерская находится недалеко от Центрального рынка. Это небольшая кирпичная пристройка, которая не бросается в глаза, но хорошо известна постоянным клиентам. Здесь ремонтируют свою обувь как пенсионеры, так и люди… состоятельные.
Рекламы этой мастерской вы не увидите по телевизору или в соцсетях. Но люди, которые доверили мастеру свою обувь, возвращаются сюда снова и снова. В чем секрет качественного ремонта и почему армяне считаются лучшими обувщиками, мы узнали у владельца мастерской Ашота Галстяна.
— Ашот Норикович, что побудило вас переехать в Россию?
— Одной из главных причин стало землетрясение 1988 года в Армении. Тогда несколько городов были разрушены, в том числе и мой родной Кировакан. Это было страшное бедствие: десятки тысяч погибших, тысячи людей остались без крова. Экономика разваливалась, работы почти не было, заработки — мизерные. Я покинул родину в поисках лучшей жизни. Были возможности поехать в Грецию или Америку, но я выбрал Россию — здесь проходил военную службу, да и менталитет людей мне ближе.
— Здесь было проще найти работу?
— Конечно. В те годы спрос был, а специалистов — мало. C одним знакомым мы уехали в Тюмень и открыли кооператив по пошиву обуви. Я был мастером, а он занимался продажами. Тогда армянская обувь ценилась — считалась одной из лучших. Спрос был стабильный: по 10 пар в день шил. А доход достигал до 3500 рублей в месяц — по тем временам это были очень большие деньги.
Потом у нас возникли некоторые разногласия с товарищем, и наши пути разошлись. Тогда мой дядя пригласил меня в Архангельск. Он работал здесь прорабом на стройке и пообещал помочь с жильем и работой. Так я впервые оказался на Русском Севере.
— Помните первые впечатления от Архангельска?
— О, их я запомнил на всю жизнь. Приехал в июне 1993 года, и прямо в день приезда пошел снег. Я был в шоке: как это — снег в июне?! В Кировакане тоже прохладно бывает, но чтобы летом снег — такого не видел никогда. А еще тут солнце не садилось, днем и ночью светло. Поначалу даже терялся во времени. Но быстро привык. Главное ведь — не погода, а люди, которые тебя окружают. А здесь люди хорошие, гостеприимные: меня приняли как своего, многие помогали. Да и сам город спокойный и уютный. Мне здесь нравится.
— Чем вы занялись в Архангельске?
— Сначала, как и обещал, дядя взял меня в свою строительную бригаду. Год примерно работал на стройке: возводили дома, делали ремонт. А потом он сказал: «Ты же обувью занимался, вот и развивай это дело». Здесь тогда было мало мастерских, а спрос — высокий. Да и считалось раньше, что армяне — лучшие сапожники. Так мы с братом в 1994 году открыли свою мастерскую на улице Воскресенской.
— Шить обувь и ремонтировать — это же разные вещи?
— Конечно. Я умел шить, делать заготовки. А вот как подшить те же пимы — не знал. А это в Архангельске тогда было очень востребовано. Меня многому научили местные мастера. Я познакомился с сапожником Николаем, он стал меня обучать: как подшивать пимы, унты, как правильно делать швы, какие нужны стежки. Это только кажется, что просто, а на деле — целая наука.
Поначалу, конечно, были ошибки. Но мы учились, подшивали обувь, меняли набойки, ремонтировали все, что приносили. Рекламы особо не делали, люди сами друг другу советовали. Клиентов всегда хватало.
— С какой обувью вам интереснее всего работать?
— Наверное, с самыми обычными ботинками. Все в них просто и понятно: легко сделать качественный результат, чтобы обувь прослужила человеку не один год. А вот когда приносят дорогую обувь, начинаешь волноваться. От напряжения, наверное, несколько килограммов уходит (смеется)! Тут уже стараешься действовать максимально аккуратно, не делать лишних движений, чтобы чего не повредить. Хоть и не было ни одного случая, чтобы испортил пару, но все равно: кто знает, все может случиться. Поэтому подход особый, с предельным вниманием.
Как выбрать обувь и ухаживать за ней
Отдельную часть разговора с Ашотом Нориковичем мы посвятили вопросам выбора и ухода за обувью.
— Как в магазине определить, что обувь качественная?
— Если сам этим не занимаешься, сложно. Но все же есть несколько признаков. Можно, к примеру, слегка надавить на кожу у подошвы — она не должна отходить. Стоит внимательно осмотреть швы, проверить, нет ли снаружи брака.
Раньше почти всю обувь делали качественно. Сейчас хорошая обувь тоже встречается, но за высокую цену. У ботинок стоимостью 15–20 тысяч рублей с качеством обычно все в порядке.
(В этот момент мастер показывает пару мужских туфель, ожидающих своего владельца. Обувь не новая, есть легкие потертости, но в целом пара выглядит солидно).
— Этим туфлям лет пятнадцать, и они не первый раз попадают ко мне в руки. Хозяин за ними следит, периодически приносит на профилактику, чтобы подклеить, прошить. Меня впечатляет, что у них задник за столько лет не потерял форму. Вот это и есть качественная обувь. Правда, сейчас такая пара в магазине будет стоить около 50 тысяч рублей.
— Неужели хорошую обувь нельзя найти дешевле?
— Можно, конечно. Но тут как повезет. Дешевая обувь, скорее всего, будет из кожзаменителя. Она «походит» один-два сезона — и все. Часто в такой обуви задники делают из некачественного картона. Только попала туда вода — картон набух, расслоился, и обувь уже испорчена. Или человек просто ногу неудачно всунул — задник согнулся пополам. Это очень частая причина ремонта, у меня таких задников целый пакет лежит. Ну и особенно внимательно нужно выбирать зимнюю обувь, потому что у некоторых моделей подошва не выдерживает северных морозов. Но если обувь неудачная, кое‑что можно доработать в мастерской.
— То есть вы можете устранить заводской брак?
— Скорее — доработать обувь. Например, приносят фирменные кроссовки: пару лет относили — и начала отходить подошва. Я это место снова проклеиваю и прошиваю — и еще пару лет будут носить. Сейчас такие хорошие клеи есть — подошву потом не оторвешь.
— А вы сами какую обувь предпочитаете?
— Самую обычную. У товарища есть магазин, мне там скидку делают, да и качество хорошее. Даже если с ней что-то случится, сам себе и починю. Есть такая поговорка: «Сапожник без сапог» — это точно не про меня.
— Что практичнее при нашей погоде: замша или кожа?
— Конечно, кожа. Замша — слишком капризный материал. У нас ведь город непростой: дожди, слякоть, зимой соль на тротуарах. Замшевая обувь этого не выдержит и за пару сезонов испортится. А натуральная кожа, особенно такая, как раньше шла на офицерские сапоги, — вот она походит.
— Как правильно ухаживать за обувью?
— Тут все зависит от материала. Замшу нужно чистить щеткой и специальным ластиком. Кожу — обязательно обрабатывать кремом. Кто‑то использует пропитки — сейчас много разных средств. Чтобы обувь лучше сохранилась, обязательно нужно промазывать кремом место стыка с подошвой. Если этого не делать, туда будут попадать влага и соль, и подошва начнет отклеиваться. Тогда уже ремонт неизбежен.
Миниатюры от мастера
В перерывах между работой Ашот Норикович не теряет времени даром. Он вручную шьет миниатюрные сувенирные ботинки, а еще вырезает из дерева макеты христианских церквей.
— Как появилась идея шить крошечные ботиночки?
— Однажды в магазине увидел обувь для кукол и подумал: «А я ведь сам такое смогу сделать». Опыт пошива у меня есть, весь технологический процесс знаю — от колодки до стельки. Вырезал из дерева нужную форму, раскроил кожу, сделал подошву, каблук, даже стельку не забыл. Через несколько неудачных попыток получилась хорошая пара ботинок. Лучше, чем в магазине! Пробовал еще делать маленькие босоножки и боксерские перчатки, но ботинки вышли самыми интересными.
— А для чего вы их делаете?
— Это сувенир, который ассоциируется со мной. Его можно дома поставить, а можно повесить в машине. Сначала я их дарил постоянным клиентам в знак благодарности. Но один товарищ настоял, чтобы я взял с него деньги. Сказал: «Это ручная работа, труд, и он должен быть оплачен». Я спорить не стал. Сейчас продаю их у себя в мастерской и в сувенирных лавках за символическую цену.
Предлагали работать реставратором
В мастерской Ашота Нориковича по‑домашнему уютно. На стене — его любимая открытка с картиной Васнецова «Три богатыря», рядом — православные иконы, маленький флаг Армении и деревянный макет храма.
— Вот эту церковь я тоже сам сделал. Почти месяц на нее ушел…
— Вы и по дереву работаете?
— Я еще и рисовать умею: в армии занимался оформлением плакатов. Надо же чем‑то руки занимать в свободное время. Вот попробовал резьбу. Один раз вырезал корабль, а паруса сделал из бересты — красиво вышло. Делал и армянский крест — хачкар. Такой же, как стоит в Архангельске возле храма Успения Божией Матери на улице Логинова.
— Церковь у вас очень детализированная…
— Так каждая такая работа — как отдельная история. Я несколько похожих макетов сделал, дома стоят. Каждый кирпичик вырезал вручную. Это очень тонкая и ответственная работа. В основном стараюсь делать копии настоящих зданий. Одна из любимых — старинная армянская церковь четвертого века. Даже в музей хотели забрать и предлагали мне работать реставратором. Но я не хочу. Мне нравится то, чем я занимаюсь.
— Чем вы больше гордитесь: ремеслом или творчеством?
— Больше всего я горжусь своей семьей. Я вообще самый счастливый человек: у меня есть прекрасная жена, сын и дочь. Всю жизнь я работал, чтобы они ни в чем не нуждались. Дети получили высшее образование, выросли культурными, порядочными людьми. Вот это — моя настоящая гордость.